Я немного плохой и гнилой.
29.11.2015 в 21:43
Пишет не хочется думать:Кронштадтское восстание 1-18 марта 1921
Ну че, предпоследний пост о русском бунте.
+++Начать следует с того, что балтийский матрос - это такой типаж. Имперские СМИ, а затем и советские поработали над его образом так, что до нас дошел в основном гротескный, карикатурный образ огромного обсаженного быдла, бухающего и порющегося с проститутками и сотоварищами без разбору, и в перерывах бросающего в море офицеров тысячами.
Борис Кустодиев, "Матрос и милая", 1920 год. У Кустодиева три картины на эту тему, матрос один, а милые разные.
Проблема в том, что матросы, равно как и солдаты, крестьяне и прочие низы, действительно были необразованными, темными и дремучими. До революции вся чернь содержалась в специально отведенных для этого местах, на блаародных смотрела почтительно и своим присутствием старалась не смущать. А когда "великий русский народ", воспеваемый поэтами и писателями, вышел на улицы и начал запанибратски стрелять сижки у вчерашних фон-баронов, цвет нации поглядел в эти незамутненные разумом лица и ужаснулся. Я читала "Окаянные дни" Бунина, там очень ярко показано отвращение к народным массам, особенно матросам:
Закрою глаза и все вижу как живого: ленты сзади матросской бескозырки, штаны с огромными раструбами, на ногах бальные туфельки от Вейса, зубы крепко сжаты, играет желваками челюстей… Вовек теперь не забуду, в могиле буду переворачиваться!
Говорят, что в Одессу присланы петербургские матросы, беспощаднейшие звери. И правда, матросов стало в городе больше и вида они нового, раструбы их штанов чудовищные.
Грабеж идет страшный. Наиболее верным «коммунистам» раздают без счета что попало: чай, кофе, табак, вино. Вин, однако, осталось, по слухам, мало, почти все выпили матросы (которым особенно нравится, как говорят, коньяк Мартель). А ведь и до сих пор приходилось доказывать, что эти каторжные гориллы умирают вовсе не за революцию, а за Мартель.
Говорят, матросы, присланные к нам из Петербурга, совсем осатанели от пьянства, от кокаина, от своеволия. Пьяные, врываются к заключенным в чрезвычайке без приказов начальства и убивают кого попало. Недавно кинулись убивать какую-то женщину с ребенком. Она молила, чтобы ее пощадили ради ребенка, но матросы крикнули: «Не беспокойся, дадим и ему маслинку!» – и застрелили и его. Для потехи выгоняют заключенных во двор и заставляют бегать, а сами стреляют, нарочно делая промахи.
А вот из дневника Зинаиды Гиппиус:
«... дни ужаса 3, 4 и 5-го июля, дни петербургского мятежа... Кронштадтцы анархисты, воры, грабители, темный гарнизон явились вооруженными на улицы»
Чуковский про матроса Царёва:
Я ходил к нему с неделю без толку, наконец, мне сказали, что дано распоряжение товарищу Цареву, коменданту Почт и Телеграфов, распечатать «Космос». Я туда. Там огромная очередь, как на конину. Комендант оказался матрос с голой шеей, вроде Шаляпина, с огромными кулачищами. Старые чиновники в вицмундирчиках, согнув спину, подносили ему какие-то бумаги для подписи, и он теми самыми руками, которые привыкли лишь к грот-бом-брам-стеньгам, выводил свою фамилию. Ни Гоголю, ни Щедрину не снилось ничего подобного. У стола, за которым помещался этот детина,— огромная очередь. Он должен был выдать чиновникам какие-то особые бланки — о непривлечении их к общественным работам — это было канительно и долго. Я сидел на диванчике, и вдруг меня осенило: — Товарищ Царев, едем сию минуту, вам будет знатная выпивка! — А машинка есть? — спросил он. Я вначале не понял.— Автомобиль,— пояснил он.— Нет, мы дадим вам на обратного извозчика.— Идем! — сказал он, надел кацавейку и распечатал
«Космос», ухаживая напропалую за нашими служанками — козыряя перед ними по-матросски.
А вот Троцкий к матросам относился трепетно и нежно, поскольку где еще таких отбитых союзников в революционной борьбе найдешь. Недаром ему принадлежит авторство определения "краса и гордость русской революции". Вот что он пишет про июльский кризис 1917 года.
В области политики кронштадтские матросы не склонны были ни к маневрам, ни к дипломатии. У них было свое правило: сказано - сделано. Не мудрено, если в отношении к призрачному правительству они склонны были к крайне упрощенным методам действия. 13 мая Совет постановил: "Единственной властью в Кронштадте является Совет рабочих и солдатских депутатов". Устранение правительственного комиссара, кадета Пепеляева, игравшего роль пятого колеса в телеге, прошло в крепости совершенно незамеченным. Сохранялся образцовый порядок. В городе была запрещена карточная игра, закрыты и выселены все притоны. Под угрозой "конфискации имущества и отсылки на фронт" Совет запретил появляться на улицах в пьяном виде. Угроза не раз приводилась в исполнение.
Закаленные в страшном режиме царского флота и морской крепости, привыкшие к суровой работе, к жертвам но и к неистовствам матросы теперь, когда перед ними приоткрылась завеса новой жизни, в которой они почувствовали себя будущими хозяевами, напрягли все свои сухожилия, чтобы показать себя достойными революции. Они жадно набрасывались в Петрограде на друзей и на противников и почти насильно влекли их в Кронштадт, чтобы показать, каковы революционные моряки на деле. [..] Кронштадт стоял как провозвестник надвигающейся второй революции. Поэтому его так ненавидели все те, для кого было слишком достаточно и первой.
Мирное улажение конфликта вывело буржуазную прессу окончательно из себя: в крепости анархия, кронштадтцы печатают собственные деньги - фантастические образцы их воспроизводились в газетах, - казенное имущество расхищается, женщины обобществлены, идут грабежи и пьяные оргии. Моряки, гордившиеся своим суровым порядком, сжимали мозолистые кулаки при чтении газет, которые в миллионах экземпляров распространяли клевету о них по всей России.
В матросы действительно брали только рослых и крепких - потому что в море хилякам делать нечего. Матросы действительно были быдловатые, местами не очень грамотные - набирали-то в основном из крестьянства. Ну а если говорить о кокаине - тогда им баловались не только моряки, а вообще все. В 1914 году ввели сухой закон, но он привел лишь к тому, что водяру заменил первач и первый. Кстати, в романе Пелевина "Чапаев и Пустота" матросы ебашили "коктейль" из спирта с кокаином, т.н. "балтийский чай" - сейчас уже трудно понять, существовал ли такой коктейль на самом деле, или же его придумал Пелевин в 1996 году. Также вот Пряников пишет, что в матросской среде гомосексуализм (именно -изм) был повальный - как и вообще в России начала XX века. Район Пассажа и Катькиного садика и до нынешних времен сохранил за собой славу места, где тусуются геи (про лесбиянок, честно говоря, не слыхала). Так что матросы Балтийского флота не были единственной социальной группой, воплощающей все "пороки", которые им приписывают, или которые действительно имели место. Как грицца, не мы такие - время такое.
Ну а резонансные экстерминатусы офицеров можно объяснить (но не оправдать, прошу заметить) уставщиной, творившейся в армии. Это была советская точка зрения, и сейчас, конечно, больше принято её опровергать (1, 2) и всячески героизировать офицерские фигуры. Можно только добавить, что кроме военной иерархии, в армии также существовало кастовое неравенство - ведь большинство офицеров было благородного происхождения, а низшие чины и солдаты - крестьянство и пролы. Одно это должно было создавать некоторое напряжение. Плюс ко всему, офицеры в большинстве своём были лояльны действующей власти, сажать ненадежных людей в начальники над армейским подразделением - ну нелогично. Так что экстерминировали их не просто от желания кого-нибудь замочить, а как противников в гражданской войне и бывших угнетателей.
Итак, Кронштадское восстание. Еще до мятежа начались массовые забастовки рабочих, т.н. "волынки" - именно от них, кстати, пошли выражения "тянуть волынку" или "волынить", а вовсе не от шотландского духового инструмента. Причиной забастовок был изрядно всех доебавший военный коммунизм, который бил не только по крестьянству, но и по пролетариям, которым урезали пайки, не додавали зарплаты и предметов первой необходимости, или вообще выпинывали на мороз безо всяких пособий и отпускных. Типа, войну против белых вроде уже выиграли, а трудовую повинность (фактически, неокрепостничество) не отменили, и вообще живем еще хуже, чем до революции, че за дела.
Матросы, в свою очередь, доходили до кипения под руководством Федора Раскольникова, типичного партийного, которого посадили командовать Балтийским флотом в 1920 году. Он был женат на Ларисе Рейснер, пламенной революционерке и писательнице, рассуждавшей о том, что надо создавать "тип женщины русской революции". В то время, как все вокруг жили, затянув пояса, чета Рейснер-Раскольниковых жировала в богатом особняке и ни в чем себе не отказывала, а Раскольников занимался откровенным кумовством - например, начальником политуправления Балтийского флота назначил своего тестя Михаила Рейснера. Кроме барства Раскольникова, матросов волновали еще и письма из родных деревень - там вовсю собирали продразверстку, так что новости шли не очень.
Короче, начиналось всё примерно также, как и в Февральскую революцию - в феврале, с выступлений оголодавших пролов.
Утром /24 февраля 1921 года/ группа лиц с закрытого Трубочного завода числом около 200–300 человек (из общего количества 1167 рабочих) вышла на улицы Васильевского острова и сорвала работу на расположенной по соседству табачной фабрике Лаферм, где были заняты в основном женщины, а затем на Балтийском заводе. Около 10 час. утра собралась беспорядочная и разнородная толпа численностью 2000–2500 человек.
Затем освободили рабочих, арестованных за невыход на работу:
Около 12 час. толпа числом 300–400 человек подошла к Дерябинским казармам, где находилась гауптвахта Петроградской морской базы, и потребовала освобождения арестованных; характерно, что в толпе уже находились вооруженные люди. Они разоружили караул гауптвахты, часть арестованных была освобождена.
Уже во второй половине дня Петроградский комитет РКП(б) провел быстрое и решительное совещания насчёт мятежа, запилили постановление и назначили во главе штаба Анцеловича, Лашевича и Аврова.
25 февраля "волынка" перекинулась на другие заводы: Обуховский, Розенкранца (Красный выборжец), Жорж Борман, Путиловский (Кировский) и т.д. В городе ввели военное положение, и объявили, что митингующие и нарушающие комендантский час будут караться по всем законам военного времени. Матросы линкора "Севастополь" решили отправить на материк делегацию, чтобы иметь ясное представление о том, че вообще происходит в городе.
26 февраля в Петроград прибыл Калинин, тогда - председатель ВЦИК. ВЦИК - это такой советский симулякр парламента, сейчас он называется Федеральным собранием. То есть, в современных реалиях, это как если бы в город, где началась забастовка, прибыли бы Матвиенко с Нарышкиным. Калинин выступил на расширенном заседании пленума Петроградского Совета, где все каялись в мягкотелости и яростно клялись расправиться палкой и кулаком с бунтующими антисоветскими элементами и провокаторам. Все да не все, один из 12 представителей Кронштадского совета, некто Гаевский (возможно, Ян Наполеонович Гаевский), выступил с довольно двусмысленной и обтекаемой речью, в которой не осудил бунтующих и вообще уклонялся от повестки дня как бох.
27 февраля делегация вернулась в Кронштадт. Тем временем Калинин пообещал "счастья для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным" - отменить продразерстку, отправить по домам трудармейцев, всех накормить, напоить и обласкать. С одной стороны комми выполняли требования бунтующих, а с другой - да-да, таки снова сливали протест, игнорируя политические требования (перевыборы, свобода печати, легалайз социалистических партий) и втихомолку сажая активистов. Вот что пишет некий Г. А. Князев (наверное, Георгий Князев):
Как и нужно ожидать, множество арестов. Арестовывают... профессоров и студентов некоторых учебных заведений... Рабочим выдана мука, мясо, обещали свободный проезд на 150 верст. Конечно, ищут шпионов, предательства. Но факт остается фактом — рабочие восстали против рабоче-крестьянской власти.
Как будто и "бунт"... Выдано много хлеба, мяса, мыла, много обещано. Арестованных рабочих выпускают. И вся тяжесть возмездия за случившееся обрушивается на интеллигенцию.
28 февраля состоялась сходка на линкоре «Петропавловск». Председательствовал будущий лидер мятежа - Степан Петриченко, по одним данным расовый житель Полтавщины, по другим - уроженец Калужской губернии, огульно называемый википедией анархистом (фиг знает, кем он там был, но стучать в ГПУ из Финляндии ему потом никакие анархистские убеждения не помешали). В результате была принята резолюция, содержащая как политические требования, так и уже выполняемые социально-экономические требования.
Линкор "Петропавловск", после восстания переименованный в "Марата" (c)
1 марта состоялась повторная сходка, резолюцию приняли, утвердили, и все пошли на митинг на Якорной площади. Численность митинга в разных источниках колеблется от 12 до 16 тысяч человек. Всего в Кронштадте жило около 40 тыс. человек (или 60 тыс. с военными, тут автор сам нихуя не разобрался), то есть явка была такая нехилая. На митинге выступал Калинин, однако "Калиныча" лужеными матросскими глотками массово послали нахуй. Короче, комми несолоно хлебавши возвратились на материк, а морячки стали готовиться к противостоянию.
2 марта в крепости решили сделать перевыборы. Поскольку комми были разобщены и разболтаны, все решения принимал расово безбольшевистский состав, а наиболее видных представителей партии (Кузьмин, председатель совета Васильев, начальник политуправления Батис и т.д.) покидали в зинданы. Всё это делалось быстро и решительно, потому что кто-то вбросил дезу, что коммунисты уже идут всех арестовывать и нагибать. Коммунисты на самом деле пытались организоваться для подавления мятежа, но все просрали и тактически отступили в Ломоносов (Ораниенбаум, Рамбов) - город-спутник к югу от Кронштадта. Вот как это описано у Семанова:
Кронштадтские коммунисты 2 марта попытались организоваться для отпора мятежникам. Энергично действовал вновь назначенный начальник политотдела Кронштадтской морской базы В. Громов. Было принято решение собрать днем 2 марта всех коммунистов около штаба крепости. Когда вооруженные патрули мятежников заняли штаб, решено было сконцентрировать коммунистов в партийной школе Кронштадта, где имелась сильная ячейка из 80 членов РКП (б). К ночи здесь собралась часть коммунистов политотдела, особого отдела, ревтрибунала. Всего не менее 150 человек. Командование взял на себя Громов. Вооружившись винтовками и пулеметами, отряд ночью вышел на берег и, не встретив сопротивления, двинулся к Ораниенбауму.
Матросы же сообразили Военный Революционный комитет (ВРК, ревком), который возглавил Петриченко. Ревком решил замутить честные выборы™, со свободной агитацией и прочими ништяками.
3 марта открылся чемпионат по пропагандонству. Открыли его Лев Давыдович на пару с Владимиром Ильичом:
В то же время правые эсеры начали усиленную агитацию среди рабочих, пользуясь трудным продовольственным и топливным положением. 28 февраля в Кронштадте начались волнения на корабле "Петропавловск". Была принята черносотенно-эсеровская резолюция. 1 марта волнения на "Петропавловске" продолжаются. На общем собрании вновь была принята такая же резолюция.
"Черносотенно-эсеровская" - это, к вашему сведению, примерно из той же области, что и жидо-бандеровская.
В "Петроградской правде" напечатали фейк про белогвардейское восстание и #УдарВСпину:
Вот уже неделя, как в Петрограде разыгрывается эта подлая белогвардейская комедия. Воспользовавшись тяжелой заминкой в подвозе топлива и продовольствия, господа эс-эры и меньшевики, покорные воле Антанты, старались вызвать волнения в Петрограде. А тем временем в спину петроградских рабочих направляется остро отточенный белогвардейский нож из Кронштадта.
Также вышла статья "Позорная авантюра":
Дело просто и ясно. Рабочие красного Петрограда знают, с кем им приходится иметь дело. Еще одна, не отрубленная пока, голова монархической гидры шипит и скалит зубы на власть трудящихся, на лучезарное красное знамя коммунизма.
Кронштадтцы ответили воззванием:
В Кронштадте вся власть перешла в руки Временного Революционного Комитета без единого выстрела. Местные коммунисты сами признают свои ошибки.
Трудящиеся Кронштадта решили больше не поддаваться краснобайству коммунистической партии, называющей себя якобы представителями народа, а на деле это выходит наоборот.
Товарищи! Не верьте словам самодержавных комиссаров, уверяющих, будто в Кронштадте действует штаб белых офицеров во главе с генералом Козловским. Это наглая ложь. Весь находящийся в Кронштадте флот и форты крепости выразили свою преданность и безусловное подчинение Временному Революционному Комитету.
Кронштадтские товарищи предлагают вам немедленно присоединиться к Кронштадту и установить прочную связь, общими и долгожданными усилиями достичь долгожданной свободы.
Однако, кронштадтцы проиграли битву за разумы петроградских рабочих, которых эти охуительные истории про английских шпионов, эсеров, белую гвардию и прочую молофью так доебали, что они не могли уже их слушать. Им дали материальные блага - они и прекратили бастовать, так что ни о какой поддержки мятежа речи идти не могло.
Почему рабочие не поддержали кронштадтцев? Здесь уместно вспомнить слова героя «Преступления и наказания», отставного чиновника Мармеладова: «...бедность не порок, это истина... Но нищета, милостивый государь, нищета — порок-с. В бедности вы еще сохраняете свое благородство врожденных чувств, в нищете же никогда и никто».
4 марта будто бы ничего не происходило. Князев записал в своём дневнике:
«Ночью лучи прожекторов скользили по небу... Как жутко было следить за этими бесшумно бегающими лучами... Теперь скоро булки будут — так думают многие наивные люди».
5 марта Петриченко снова выступил с посланием:
«Братва, все вы прочитали, наверное, в газетах за 3 марта, что наши требования расценены как «контрреволюционный белогвардейский мятеж». Отсюда надо сделать вывод, что информация Михаила Иваныча Калинина не была объективной. По привычке посчитали, что коли предъявлен протест против действий правительства, значит, это белогвардейщина и контрреволюция, несмотря на то, что революционные массы, преданные Советской власти, требуют облегчить участь крестьянства. А объяснить протест проще всего действиями генералов, кадетов и прочих империалистов. Поскольку наши требования истолкованы как мятеж, надо решить, что делать дальше».
Решили, что нужно послать делегацию в Петроград. Одновременно с этим в город прибыл Тухачевский и 7-ая армия численностью ~45 тысяч человек (против 27 тысяч в кронштадском гарнизоне). Никаких переговоров они переговаривать не собирались.
6 марта делегация матросов была арестована и впоследствии расстреляна нахуй.
7 марта крепость обстреляли из арты, выпустив ~5000 снарядов. Для сравнения - самый мощный за всю блокаду артобстрел Ленинграда производился 17 июля 1943 года, и тогда по городу было выпущено ~2000 снарядов.
(с)
Дабы пресечь выражение сочувствия мятежникам и побудить колеблющиеся части идти в атаку, в ход были пущены репрессии. Уже 7 марта были расстреляны первые двое — телеграфист Герасимов, за то, что, получив телефонограмму о восстании в Кронштадте, промедлил с докладом о ней начальству, и военнослужащая 4-го артдивизиона Анна Кожевникова, за распространение «провокационных слухов контрреволюционного характера». «Распространение» заключалось в том, что несчастная поделилась с подругой, женой политрука, последними новостями: «Ой, что происходит сейчас в крепости, ты не поверишь. Многие коммунисты решили выйти из партии, заявления несут пачками. Ходят слухи, что восставшие моряки будут расправляться с членами РКП».
8 марта красные пошли на штурм, пустив по льду 3 тысячи курсантиков. Всего в наступление планировали кинуть 20 тысяч человек, и Ленин был архиуверен, что 8 марта всё и закончится. Однако, матросы обстреляли наступающих артой с кораблей и самой крепости - курсантики без маск-халатов были прекрасными мишенями. Так что большинство из них было убито или утонуло. Как там у Багрицкого в том стихотворении про умирающую пионерку - "Нас бросала молодость на кронштадтский лед". Вот только не молодость бросала, а ебанутые красные командиры, которые пустили несколько тысяч человек по заснеженному льду без маскировки.
Тогда же малость порепрессировали волнующиеся полки в Ломоносове и Сестрорецке, которые поддержали мятежников.
11 марта кронштадтцы отправили на материк еще одну делегацию. Расстреляли нахуй.
15 марта комми окончательно отменили продразверстку и заменили её продналогом. Кронштадтцы приуныли - понятно было, что теперь их уже точно никто не поддержит, а вместо удовлетворения политических требований всех расстреляют нахуй. Поэтому уважаемое морячество решило полным составом драпануть в Финляндию. Исход был запланирован на ночь с 16 на 17 марта. Ровно на это же время Тухачевский планировал своё наступление:
«В ночь с 16-го на 17-е марта стремительным штурмом овладеть крепостью Кронштадт... Артиллерийский огонь открыть в 14 часов 16 марта и продолжать его до вечера... Движение колонн Северной группы начать в 3 часа, Южной группы в 4 часа 17 марта... Группам ограничиться лишь занятием наиболее препятствующих движению фортов... Командующему Южной группой назначить общего начальника по руководству войсками в уличных боях в Кронштадте... Соблюсти полную точность движения колонн...»
Финляндия тогда была чуть ближе, чем сейчас
16 марта. Весь день 16 марта советская артиллерия вела энергичный обстрел Кронштадта и фортов. Мятежники отвечали из тяжелых орудий, несколько снарядов попало в Ораниенбаум, где пострадало много домов. Советская авиация совершала полеты над мятежным островом, была сброшена агитационная литература над городом. По кораблям был произведен бомбовый удар, к несчастью, как и раньше, он оказался маломощным.
В честь Дыбенко, кстати, до сих пор называется улица и станция метро в Петербурге (с)
17 марта. А вот тут интересно. Один источник пишет, что Тухачевский планировал применить обстрел химическими снарядами, забив хуй на мирное население, которое бы неизбежно пострадало от химатаки. Однако, решение не было исполнено в силу нескольких обстоятельств - плохие метеоусловия (густой туман), близость Финляндии, с которой в случае чего был бы неимоверный скандал, а также представители Международного Красного Креста, снабжавшего осажденных продовольствием, которые могли бы стать нежелательными свидетелями произвола. А вот другой источник пишет, что "ночь на 17 марта выдалась темная, безлунная, что облегчило задачу советским войскам". Темная безлунная ночь с туманом - это в моем понимании далеко не козырные условия. Но поди теперь пойми, как было на самом деле.
Короче, красные пошли в наступление, подкрепленное нехилыми залпами из арты, но подойти вплотную удалось только к 5 вечера, и тогда уже начались уличные бои. Ночью всё того же 17 марта мятежники уходили по льду в сторону Финляндии. 8 тысяч человек покинуло крепость, а оставшиеся сдерживали наступление красных.
18 марта в районе полудня кронштадтцы сложили оружие и объявили о том, что сдаются. Официальные данные по потерям были такие: "атаковавшие войска потеряли при штурме 572 человека убитыми и 3285 ранеными, а осажденные — 1 тысячу убитыми и больше 2 тысяч ранеными". Но Соколов не согласен:
Выходит, что Красная Армия при штурме Кронштадта потеряла ранеными в полтора раза больше, чем защитники крепости, а вот убитыми — вдвое меньше. Но так не бывает. При штурме такой укрепленной позиции, как Кронштадт, да еще в условиях, когда наступать приходилось в лоб, по льду, на котором негде было укрыться атакующим, наступающая сторона должна нести потери, многократно превышающие потери обороняющейся. Можно с уверенностью сказать, что красноармейцы действительно не церемонились и что большинство из тысячи с лишним погибших кронштадтцев были расстреляны уже после сдачи на месте без суда и следствия.
Итак, Кронштадтский мятеж официально закончился 18 марта, но для участников мятежа всё только начиналось.
Всего в 1921 — 1922 годах по делам о Кронштадтском мятеже проходили 10001 человек. Из них к расстрелу осудили 2103, оправдали 1451, остальных отправили в тюрьмы и лагеря.
Судили всех подряд, как зачинщиков и тех, кто сопротивлялся с оружием в руках, так и гражданское население, которое подносило патроны или бинтовало раненых. Кроме того, по инициативе Зиновьева весной 1922 года началось массовое выселение жителей Кронштадта. Я не смогла найти железных пруфов этого выселения, наиболее похожий на правду материал опубликован в наглухо ебнутой газетенке "Военно-Промышленный Курьер", у которой редактором был тот самый Коротченко. Но в целом в логику большевиков это укладывается - выселяли же потом "неблагонадежных" финнов-инкери, почему бы не выслать и кронштадтцев? А реабилитированы участники мятежа были только в лихих 90х.
Литература: Елена Игнатова "Записки о Петербурге. Жизнеописание города со времени его основания до 40-х годов XX века" (здесь), Сергей Семанов "Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года" (советская точка зрения, здесь), Борис Соколов "Михаил Тухачевский: жизнь и смерть «Красного маршала»" (здесь).
А вот еще на сайте АД выложен комикс про Кронштадтское восстание, переведенный на русский. Оригинал тут.
URL записиНу че, предпоследний пост о русском бунте.
+++Начать следует с того, что балтийский матрос - это такой типаж. Имперские СМИ, а затем и советские поработали над его образом так, что до нас дошел в основном гротескный, карикатурный образ огромного обсаженного быдла, бухающего и порющегося с проститутками и сотоварищами без разбору, и в перерывах бросающего в море офицеров тысячами.
Борис Кустодиев, "Матрос и милая", 1920 год. У Кустодиева три картины на эту тему, матрос один, а милые разные.
Проблема в том, что матросы, равно как и солдаты, крестьяне и прочие низы, действительно были необразованными, темными и дремучими. До революции вся чернь содержалась в специально отведенных для этого местах, на блаародных смотрела почтительно и своим присутствием старалась не смущать. А когда "великий русский народ", воспеваемый поэтами и писателями, вышел на улицы и начал запанибратски стрелять сижки у вчерашних фон-баронов, цвет нации поглядел в эти незамутненные разумом лица и ужаснулся. Я читала "Окаянные дни" Бунина, там очень ярко показано отвращение к народным массам, особенно матросам:
Закрою глаза и все вижу как живого: ленты сзади матросской бескозырки, штаны с огромными раструбами, на ногах бальные туфельки от Вейса, зубы крепко сжаты, играет желваками челюстей… Вовек теперь не забуду, в могиле буду переворачиваться!
Говорят, что в Одессу присланы петербургские матросы, беспощаднейшие звери. И правда, матросов стало в городе больше и вида они нового, раструбы их штанов чудовищные.
Грабеж идет страшный. Наиболее верным «коммунистам» раздают без счета что попало: чай, кофе, табак, вино. Вин, однако, осталось, по слухам, мало, почти все выпили матросы (которым особенно нравится, как говорят, коньяк Мартель). А ведь и до сих пор приходилось доказывать, что эти каторжные гориллы умирают вовсе не за революцию, а за Мартель.
Говорят, матросы, присланные к нам из Петербурга, совсем осатанели от пьянства, от кокаина, от своеволия. Пьяные, врываются к заключенным в чрезвычайке без приказов начальства и убивают кого попало. Недавно кинулись убивать какую-то женщину с ребенком. Она молила, чтобы ее пощадили ради ребенка, но матросы крикнули: «Не беспокойся, дадим и ему маслинку!» – и застрелили и его. Для потехи выгоняют заключенных во двор и заставляют бегать, а сами стреляют, нарочно делая промахи.
А вот из дневника Зинаиды Гиппиус:
«... дни ужаса 3, 4 и 5-го июля, дни петербургского мятежа... Кронштадтцы анархисты, воры, грабители, темный гарнизон явились вооруженными на улицы»
Чуковский про матроса Царёва:
Я ходил к нему с неделю без толку, наконец, мне сказали, что дано распоряжение товарищу Цареву, коменданту Почт и Телеграфов, распечатать «Космос». Я туда. Там огромная очередь, как на конину. Комендант оказался матрос с голой шеей, вроде Шаляпина, с огромными кулачищами. Старые чиновники в вицмундирчиках, согнув спину, подносили ему какие-то бумаги для подписи, и он теми самыми руками, которые привыкли лишь к грот-бом-брам-стеньгам, выводил свою фамилию. Ни Гоголю, ни Щедрину не снилось ничего подобного. У стола, за которым помещался этот детина,— огромная очередь. Он должен был выдать чиновникам какие-то особые бланки — о непривлечении их к общественным работам — это было канительно и долго. Я сидел на диванчике, и вдруг меня осенило: — Товарищ Царев, едем сию минуту, вам будет знатная выпивка! — А машинка есть? — спросил он. Я вначале не понял.— Автомобиль,— пояснил он.— Нет, мы дадим вам на обратного извозчика.— Идем! — сказал он, надел кацавейку и распечатал
«Космос», ухаживая напропалую за нашими служанками — козыряя перед ними по-матросски.
А вот Троцкий к матросам относился трепетно и нежно, поскольку где еще таких отбитых союзников в революционной борьбе найдешь. Недаром ему принадлежит авторство определения "краса и гордость русской революции". Вот что он пишет про июльский кризис 1917 года.
В области политики кронштадтские матросы не склонны были ни к маневрам, ни к дипломатии. У них было свое правило: сказано - сделано. Не мудрено, если в отношении к призрачному правительству они склонны были к крайне упрощенным методам действия. 13 мая Совет постановил: "Единственной властью в Кронштадте является Совет рабочих и солдатских депутатов". Устранение правительственного комиссара, кадета Пепеляева, игравшего роль пятого колеса в телеге, прошло в крепости совершенно незамеченным. Сохранялся образцовый порядок. В городе была запрещена карточная игра, закрыты и выселены все притоны. Под угрозой "конфискации имущества и отсылки на фронт" Совет запретил появляться на улицах в пьяном виде. Угроза не раз приводилась в исполнение.
Закаленные в страшном режиме царского флота и морской крепости, привыкшие к суровой работе, к жертвам но и к неистовствам матросы теперь, когда перед ними приоткрылась завеса новой жизни, в которой они почувствовали себя будущими хозяевами, напрягли все свои сухожилия, чтобы показать себя достойными революции. Они жадно набрасывались в Петрограде на друзей и на противников и почти насильно влекли их в Кронштадт, чтобы показать, каковы революционные моряки на деле. [..] Кронштадт стоял как провозвестник надвигающейся второй революции. Поэтому его так ненавидели все те, для кого было слишком достаточно и первой.
Мирное улажение конфликта вывело буржуазную прессу окончательно из себя: в крепости анархия, кронштадтцы печатают собственные деньги - фантастические образцы их воспроизводились в газетах, - казенное имущество расхищается, женщины обобществлены, идут грабежи и пьяные оргии. Моряки, гордившиеся своим суровым порядком, сжимали мозолистые кулаки при чтении газет, которые в миллионах экземпляров распространяли клевету о них по всей России.
В матросы действительно брали только рослых и крепких - потому что в море хилякам делать нечего. Матросы действительно были быдловатые, местами не очень грамотные - набирали-то в основном из крестьянства. Ну а если говорить о кокаине - тогда им баловались не только моряки, а вообще все. В 1914 году ввели сухой закон, но он привел лишь к тому, что водяру заменил первач и первый. Кстати, в романе Пелевина "Чапаев и Пустота" матросы ебашили "коктейль" из спирта с кокаином, т.н. "балтийский чай" - сейчас уже трудно понять, существовал ли такой коктейль на самом деле, или же его придумал Пелевин в 1996 году. Также вот Пряников пишет, что в матросской среде гомосексуализм (именно -изм) был повальный - как и вообще в России начала XX века. Район Пассажа и Катькиного садика и до нынешних времен сохранил за собой славу места, где тусуются геи (про лесбиянок, честно говоря, не слыхала). Так что матросы Балтийского флота не были единственной социальной группой, воплощающей все "пороки", которые им приписывают, или которые действительно имели место. Как грицца, не мы такие - время такое.
Ну а резонансные экстерминатусы офицеров можно объяснить (но не оправдать, прошу заметить) уставщиной, творившейся в армии. Это была советская точка зрения, и сейчас, конечно, больше принято её опровергать (1, 2) и всячески героизировать офицерские фигуры. Можно только добавить, что кроме военной иерархии, в армии также существовало кастовое неравенство - ведь большинство офицеров было благородного происхождения, а низшие чины и солдаты - крестьянство и пролы. Одно это должно было создавать некоторое напряжение. Плюс ко всему, офицеры в большинстве своём были лояльны действующей власти, сажать ненадежных людей в начальники над армейским подразделением - ну нелогично. Так что экстерминировали их не просто от желания кого-нибудь замочить, а как противников в гражданской войне и бывших угнетателей.
Итак, Кронштадское восстание. Еще до мятежа начались массовые забастовки рабочих, т.н. "волынки" - именно от них, кстати, пошли выражения "тянуть волынку" или "волынить", а вовсе не от шотландского духового инструмента. Причиной забастовок был изрядно всех доебавший военный коммунизм, который бил не только по крестьянству, но и по пролетариям, которым урезали пайки, не додавали зарплаты и предметов первой необходимости, или вообще выпинывали на мороз безо всяких пособий и отпускных. Типа, войну против белых вроде уже выиграли, а трудовую повинность (фактически, неокрепостничество) не отменили, и вообще живем еще хуже, чем до революции, че за дела.
Матросы, в свою очередь, доходили до кипения под руководством Федора Раскольникова, типичного партийного, которого посадили командовать Балтийским флотом в 1920 году. Он был женат на Ларисе Рейснер, пламенной революционерке и писательнице, рассуждавшей о том, что надо создавать "тип женщины русской революции". В то время, как все вокруг жили, затянув пояса, чета Рейснер-Раскольниковых жировала в богатом особняке и ни в чем себе не отказывала, а Раскольников занимался откровенным кумовством - например, начальником политуправления Балтийского флота назначил своего тестя Михаила Рейснера. Кроме барства Раскольникова, матросов волновали еще и письма из родных деревень - там вовсю собирали продразверстку, так что новости шли не очень.
Короче, начиналось всё примерно также, как и в Февральскую революцию - в феврале, с выступлений оголодавших пролов.
Утром /24 февраля 1921 года/ группа лиц с закрытого Трубочного завода числом около 200–300 человек (из общего количества 1167 рабочих) вышла на улицы Васильевского острова и сорвала работу на расположенной по соседству табачной фабрике Лаферм, где были заняты в основном женщины, а затем на Балтийском заводе. Около 10 час. утра собралась беспорядочная и разнородная толпа численностью 2000–2500 человек.
Затем освободили рабочих, арестованных за невыход на работу:
Около 12 час. толпа числом 300–400 человек подошла к Дерябинским казармам, где находилась гауптвахта Петроградской морской базы, и потребовала освобождения арестованных; характерно, что в толпе уже находились вооруженные люди. Они разоружили караул гауптвахты, часть арестованных была освобождена.
Уже во второй половине дня Петроградский комитет РКП(б) провел быстрое и решительное совещания насчёт мятежа, запилили постановление и назначили во главе штаба Анцеловича, Лашевича и Аврова.
25 февраля "волынка" перекинулась на другие заводы: Обуховский, Розенкранца (Красный выборжец), Жорж Борман, Путиловский (Кировский) и т.д. В городе ввели военное положение, и объявили, что митингующие и нарушающие комендантский час будут караться по всем законам военного времени. Матросы линкора "Севастополь" решили отправить на материк делегацию, чтобы иметь ясное представление о том, че вообще происходит в городе.
26 февраля в Петроград прибыл Калинин, тогда - председатель ВЦИК. ВЦИК - это такой советский симулякр парламента, сейчас он называется Федеральным собранием. То есть, в современных реалиях, это как если бы в город, где началась забастовка, прибыли бы Матвиенко с Нарышкиным. Калинин выступил на расширенном заседании пленума Петроградского Совета, где все каялись в мягкотелости и яростно клялись расправиться палкой и кулаком с бунтующими антисоветскими элементами и провокаторам. Все да не все, один из 12 представителей Кронштадского совета, некто Гаевский (возможно, Ян Наполеонович Гаевский), выступил с довольно двусмысленной и обтекаемой речью, в которой не осудил бунтующих и вообще уклонялся от повестки дня как бох.
27 февраля делегация вернулась в Кронштадт. Тем временем Калинин пообещал "счастья для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным" - отменить продразерстку, отправить по домам трудармейцев, всех накормить, напоить и обласкать. С одной стороны комми выполняли требования бунтующих, а с другой - да-да, таки снова сливали протест, игнорируя политические требования (перевыборы, свобода печати, легалайз социалистических партий) и втихомолку сажая активистов. Вот что пишет некий Г. А. Князев (наверное, Георгий Князев):
Как и нужно ожидать, множество арестов. Арестовывают... профессоров и студентов некоторых учебных заведений... Рабочим выдана мука, мясо, обещали свободный проезд на 150 верст. Конечно, ищут шпионов, предательства. Но факт остается фактом — рабочие восстали против рабоче-крестьянской власти.
Как будто и "бунт"... Выдано много хлеба, мяса, мыла, много обещано. Арестованных рабочих выпускают. И вся тяжесть возмездия за случившееся обрушивается на интеллигенцию.
28 февраля состоялась сходка на линкоре «Петропавловск». Председательствовал будущий лидер мятежа - Степан Петриченко, по одним данным расовый житель Полтавщины, по другим - уроженец Калужской губернии, огульно называемый википедией анархистом (фиг знает, кем он там был, но стучать в ГПУ из Финляндии ему потом никакие анархистские убеждения не помешали). В результате была принята резолюция, содержащая как политические требования, так и уже выполняемые социально-экономические требования.
Линкор "Петропавловск", после восстания переименованный в "Марата" (c)
1 марта состоялась повторная сходка, резолюцию приняли, утвердили, и все пошли на митинг на Якорной площади. Численность митинга в разных источниках колеблется от 12 до 16 тысяч человек. Всего в Кронштадте жило около 40 тыс. человек (или 60 тыс. с военными, тут автор сам нихуя не разобрался), то есть явка была такая нехилая. На митинге выступал Калинин, однако "Калиныча" лужеными матросскими глотками массово послали нахуй. Короче, комми несолоно хлебавши возвратились на материк, а морячки стали готовиться к противостоянию.
2 марта в крепости решили сделать перевыборы. Поскольку комми были разобщены и разболтаны, все решения принимал расово безбольшевистский состав, а наиболее видных представителей партии (Кузьмин, председатель совета Васильев, начальник политуправления Батис и т.д.) покидали в зинданы. Всё это делалось быстро и решительно, потому что кто-то вбросил дезу, что коммунисты уже идут всех арестовывать и нагибать. Коммунисты на самом деле пытались организоваться для подавления мятежа, но все просрали и тактически отступили в Ломоносов (Ораниенбаум, Рамбов) - город-спутник к югу от Кронштадта. Вот как это описано у Семанова:
Кронштадтские коммунисты 2 марта попытались организоваться для отпора мятежникам. Энергично действовал вновь назначенный начальник политотдела Кронштадтской морской базы В. Громов. Было принято решение собрать днем 2 марта всех коммунистов около штаба крепости. Когда вооруженные патрули мятежников заняли штаб, решено было сконцентрировать коммунистов в партийной школе Кронштадта, где имелась сильная ячейка из 80 членов РКП (б). К ночи здесь собралась часть коммунистов политотдела, особого отдела, ревтрибунала. Всего не менее 150 человек. Командование взял на себя Громов. Вооружившись винтовками и пулеметами, отряд ночью вышел на берег и, не встретив сопротивления, двинулся к Ораниенбауму.
Матросы же сообразили Военный Революционный комитет (ВРК, ревком), который возглавил Петриченко. Ревком решил замутить честные выборы™, со свободной агитацией и прочими ништяками.
3 марта открылся чемпионат по пропагандонству. Открыли его Лев Давыдович на пару с Владимиром Ильичом:
В то же время правые эсеры начали усиленную агитацию среди рабочих, пользуясь трудным продовольственным и топливным положением. 28 февраля в Кронштадте начались волнения на корабле "Петропавловск". Была принята черносотенно-эсеровская резолюция. 1 марта волнения на "Петропавловске" продолжаются. На общем собрании вновь была принята такая же резолюция.
"Черносотенно-эсеровская" - это, к вашему сведению, примерно из той же области, что и жидо-бандеровская.
В "Петроградской правде" напечатали фейк про белогвардейское восстание и #УдарВСпину:
Вот уже неделя, как в Петрограде разыгрывается эта подлая белогвардейская комедия. Воспользовавшись тяжелой заминкой в подвозе топлива и продовольствия, господа эс-эры и меньшевики, покорные воле Антанты, старались вызвать волнения в Петрограде. А тем временем в спину петроградских рабочих направляется остро отточенный белогвардейский нож из Кронштадта.
Также вышла статья "Позорная авантюра":
Дело просто и ясно. Рабочие красного Петрограда знают, с кем им приходится иметь дело. Еще одна, не отрубленная пока, голова монархической гидры шипит и скалит зубы на власть трудящихся, на лучезарное красное знамя коммунизма.
Кронштадтцы ответили воззванием:
В Кронштадте вся власть перешла в руки Временного Революционного Комитета без единого выстрела. Местные коммунисты сами признают свои ошибки.
Трудящиеся Кронштадта решили больше не поддаваться краснобайству коммунистической партии, называющей себя якобы представителями народа, а на деле это выходит наоборот.
Товарищи! Не верьте словам самодержавных комиссаров, уверяющих, будто в Кронштадте действует штаб белых офицеров во главе с генералом Козловским. Это наглая ложь. Весь находящийся в Кронштадте флот и форты крепости выразили свою преданность и безусловное подчинение Временному Революционному Комитету.
Кронштадтские товарищи предлагают вам немедленно присоединиться к Кронштадту и установить прочную связь, общими и долгожданными усилиями достичь долгожданной свободы.
Однако, кронштадтцы проиграли битву за разумы петроградских рабочих, которых эти охуительные истории про английских шпионов, эсеров, белую гвардию и прочую молофью так доебали, что они не могли уже их слушать. Им дали материальные блага - они и прекратили бастовать, так что ни о какой поддержки мятежа речи идти не могло.
Почему рабочие не поддержали кронштадтцев? Здесь уместно вспомнить слова героя «Преступления и наказания», отставного чиновника Мармеладова: «...бедность не порок, это истина... Но нищета, милостивый государь, нищета — порок-с. В бедности вы еще сохраняете свое благородство врожденных чувств, в нищете же никогда и никто».
4 марта будто бы ничего не происходило. Князев записал в своём дневнике:
«Ночью лучи прожекторов скользили по небу... Как жутко было следить за этими бесшумно бегающими лучами... Теперь скоро булки будут — так думают многие наивные люди».
5 марта Петриченко снова выступил с посланием:
«Братва, все вы прочитали, наверное, в газетах за 3 марта, что наши требования расценены как «контрреволюционный белогвардейский мятеж». Отсюда надо сделать вывод, что информация Михаила Иваныча Калинина не была объективной. По привычке посчитали, что коли предъявлен протест против действий правительства, значит, это белогвардейщина и контрреволюция, несмотря на то, что революционные массы, преданные Советской власти, требуют облегчить участь крестьянства. А объяснить протест проще всего действиями генералов, кадетов и прочих империалистов. Поскольку наши требования истолкованы как мятеж, надо решить, что делать дальше».
Решили, что нужно послать делегацию в Петроград. Одновременно с этим в город прибыл Тухачевский и 7-ая армия численностью ~45 тысяч человек (против 27 тысяч в кронштадском гарнизоне). Никаких переговоров они переговаривать не собирались.
6 марта делегация матросов была арестована и впоследствии расстреляна нахуй.
7 марта крепость обстреляли из арты, выпустив ~5000 снарядов. Для сравнения - самый мощный за всю блокаду артобстрел Ленинграда производился 17 июля 1943 года, и тогда по городу было выпущено ~2000 снарядов.
(с)
Дабы пресечь выражение сочувствия мятежникам и побудить колеблющиеся части идти в атаку, в ход были пущены репрессии. Уже 7 марта были расстреляны первые двое — телеграфист Герасимов, за то, что, получив телефонограмму о восстании в Кронштадте, промедлил с докладом о ней начальству, и военнослужащая 4-го артдивизиона Анна Кожевникова, за распространение «провокационных слухов контрреволюционного характера». «Распространение» заключалось в том, что несчастная поделилась с подругой, женой политрука, последними новостями: «Ой, что происходит сейчас в крепости, ты не поверишь. Многие коммунисты решили выйти из партии, заявления несут пачками. Ходят слухи, что восставшие моряки будут расправляться с членами РКП».
8 марта красные пошли на штурм, пустив по льду 3 тысячи курсантиков. Всего в наступление планировали кинуть 20 тысяч человек, и Ленин был архиуверен, что 8 марта всё и закончится. Однако, матросы обстреляли наступающих артой с кораблей и самой крепости - курсантики без маск-халатов были прекрасными мишенями. Так что большинство из них было убито или утонуло. Как там у Багрицкого в том стихотворении про умирающую пионерку - "Нас бросала молодость на кронштадтский лед". Вот только не молодость бросала, а ебанутые красные командиры, которые пустили несколько тысяч человек по заснеженному льду без маскировки.
Тогда же малость порепрессировали волнующиеся полки в Ломоносове и Сестрорецке, которые поддержали мятежников.
11 марта кронштадтцы отправили на материк еще одну делегацию. Расстреляли нахуй.
15 марта комми окончательно отменили продразверстку и заменили её продналогом. Кронштадтцы приуныли - понятно было, что теперь их уже точно никто не поддержит, а вместо удовлетворения политических требований всех расстреляют нахуй. Поэтому уважаемое морячество решило полным составом драпануть в Финляндию. Исход был запланирован на ночь с 16 на 17 марта. Ровно на это же время Тухачевский планировал своё наступление:
«В ночь с 16-го на 17-е марта стремительным штурмом овладеть крепостью Кронштадт... Артиллерийский огонь открыть в 14 часов 16 марта и продолжать его до вечера... Движение колонн Северной группы начать в 3 часа, Южной группы в 4 часа 17 марта... Группам ограничиться лишь занятием наиболее препятствующих движению фортов... Командующему Южной группой назначить общего начальника по руководству войсками в уличных боях в Кронштадте... Соблюсти полную точность движения колонн...»
Финляндия тогда была чуть ближе, чем сейчас
16 марта. Весь день 16 марта советская артиллерия вела энергичный обстрел Кронштадта и фортов. Мятежники отвечали из тяжелых орудий, несколько снарядов попало в Ораниенбаум, где пострадало много домов. Советская авиация совершала полеты над мятежным островом, была сброшена агитационная литература над городом. По кораблям был произведен бомбовый удар, к несчастью, как и раньше, он оказался маломощным.
В честь Дыбенко, кстати, до сих пор называется улица и станция метро в Петербурге (с)
17 марта. А вот тут интересно. Один источник пишет, что Тухачевский планировал применить обстрел химическими снарядами, забив хуй на мирное население, которое бы неизбежно пострадало от химатаки. Однако, решение не было исполнено в силу нескольких обстоятельств - плохие метеоусловия (густой туман), близость Финляндии, с которой в случае чего был бы неимоверный скандал, а также представители Международного Красного Креста, снабжавшего осажденных продовольствием, которые могли бы стать нежелательными свидетелями произвола. А вот другой источник пишет, что "ночь на 17 марта выдалась темная, безлунная, что облегчило задачу советским войскам". Темная безлунная ночь с туманом - это в моем понимании далеко не козырные условия. Но поди теперь пойми, как было на самом деле.
Короче, красные пошли в наступление, подкрепленное нехилыми залпами из арты, но подойти вплотную удалось только к 5 вечера, и тогда уже начались уличные бои. Ночью всё того же 17 марта мятежники уходили по льду в сторону Финляндии. 8 тысяч человек покинуло крепость, а оставшиеся сдерживали наступление красных.
18 марта в районе полудня кронштадтцы сложили оружие и объявили о том, что сдаются. Официальные данные по потерям были такие: "атаковавшие войска потеряли при штурме 572 человека убитыми и 3285 ранеными, а осажденные — 1 тысячу убитыми и больше 2 тысяч ранеными". Но Соколов не согласен:
Выходит, что Красная Армия при штурме Кронштадта потеряла ранеными в полтора раза больше, чем защитники крепости, а вот убитыми — вдвое меньше. Но так не бывает. При штурме такой укрепленной позиции, как Кронштадт, да еще в условиях, когда наступать приходилось в лоб, по льду, на котором негде было укрыться атакующим, наступающая сторона должна нести потери, многократно превышающие потери обороняющейся. Можно с уверенностью сказать, что красноармейцы действительно не церемонились и что большинство из тысячи с лишним погибших кронштадтцев были расстреляны уже после сдачи на месте без суда и следствия.
Итак, Кронштадтский мятеж официально закончился 18 марта, но для участников мятежа всё только начиналось.
Всего в 1921 — 1922 годах по делам о Кронштадтском мятеже проходили 10001 человек. Из них к расстрелу осудили 2103, оправдали 1451, остальных отправили в тюрьмы и лагеря.
Судили всех подряд, как зачинщиков и тех, кто сопротивлялся с оружием в руках, так и гражданское население, которое подносило патроны или бинтовало раненых. Кроме того, по инициативе Зиновьева весной 1922 года началось массовое выселение жителей Кронштадта. Я не смогла найти железных пруфов этого выселения, наиболее похожий на правду материал опубликован в наглухо ебнутой газетенке "Военно-Промышленный Курьер", у которой редактором был тот самый Коротченко. Но в целом в логику большевиков это укладывается - выселяли же потом "неблагонадежных" финнов-инкери, почему бы не выслать и кронштадтцев? А реабилитированы участники мятежа были только в лихих 90х.
Литература: Елена Игнатова "Записки о Петербурге. Жизнеописание города со времени его основания до 40-х годов XX века" (здесь), Сергей Семанов "Ликвидация антисоветского Кронштадтского мятежа 1921 года" (советская точка зрения, здесь), Борис Соколов "Михаил Тухачевский: жизнь и смерть «Красного маршала»" (здесь).
А вот еще на сайте АД выложен комикс про Кронштадтское восстание, переведенный на русский. Оригинал тут.